Право выбора - Страница 25

Мамонт поймал мой взгляд и усмехнулся.

- Да верю я тебе, верю - он вздохнул - А ты заматерел, какой-то лощеный стал, вальяжный. Не тот, что раньше.

- Это хорошо или плохо? - уточнил я у него.

- Я не знаю - развёл руками Мамонт - Просто тот был хороший парень, хоть и раздолбай, и телепень. А этот... Холодный ты теперь, ненастоящий, вот что я тебе скажу. И не проси меня объяснить тебе эти слова, я этого и сам не смогу сделать. Просто ты спросил, а я ответил.

- Устали вы - сказала вдруг Вика - Отдохнуть бы вам.

- Да отдохну скоро - невесело засмеялся Мамонт - Поверь мне, девочка. Я и сам это знаю.

- Да я ничего такого - Вика поняла, о чем говорит редактор и смутилась - Я в том смысле что отоспаться, может, на лыжах походить, воздухом подышать...

Мамонт махнул рукой, явно давая девушке понять, что он только и мечтает о том моменте, когда встанет на лыжи.

- Ладно, идите уж - сообщил он нам - Спасибо, что не забыли обо мне. Правда тронут.

И я Мамонту поверил, хотя бы потому что он никогда таким тоном со мной не говорил.

- Нормально все будет - приободрил я его.

- Забыл добавить свое вечное 'Наверное' - в тон мне ответил Мамонт - А здесь оно было бы к месту.

- Ну, не знаю - почесал я затылок - Таких как вы профи поискать и не найти, не только я это понимаю.

- Все, вали отсюда - нахмурил седые брови Мамонт - И чтобы тихо было в помещениях во время пьянки. Никаких песен, воплей и голыми по коридорам не бегать!

- А что, раньше бегали? - удивился Жилин.

- А вон, у своего начальника спроси! - ткнул в меня пальцем Мамонт - Он тебе расскажет!

- Харитон? - вытаращила глаза Вика, Жилин же расплылся в улыбке.

- Чего? - встрепенулся я - Вы опухли оба? Это не я бегал тогда, это Рамазанов из креативной группы. К тому же он перед этим недели две квасил без продыха. И, между прочим, его потом на принудительное лечение отправили, правда перед этим санитары полчаса по всем этажам ловили, пока у закрытого входа на чердак не зажали.

- Все вы хороши - справедливо заметил Мамонт - И ты один из первых. Кто два года назад перед восьмым марта рекламщицам возбудителя в коньяк подмешал?

- И что, были недовольные? - осклабился я - Да и разницы в их поведении особой не было. Что с ним, что без него...

- Оч-чень интересно - Вика сузила глаза - А что еще было?

- А еще... - Мамонт перехватил мой взгляд и замолчал - Все, валите отсюда, я сказал. У вас Новый год, у меня отчеты. Брысь!

- Сдает старик - негромко подтвердила мои мысли Вика на обратной дороге.

- Есть такое - согласился с ней я - Жалко.

- Жалко. Вот интересно - кто займет его место после того, как он уйдет?

Не знаю почему, но эти слова меня покоробили. Нет, по сути все верно, отчетливо видно, что он сам уже себя приговорил к отставке. А когда человек в такой ситуации опускает руки, его уже ничего не спасет от неизбежного. Как ни странно, но прописные истины - они зачастую практически являются аксиомами. Если ты борешься до конца - у тебя есть шанс вылезти из кувшина, как у той лягушки, что из молока масло взбила. А если плюнул на все и решил 'Будь что будет', то вероятнее всего, что ничего хорошего ждать тебе не следует. Применительно к данной ситуации даже уходить можно по-разному. Можно тупо сидеть и ждать, когда придут революционно настроенные хозяйственники и гаркнут 'Кто тут бывший? А ну, с казенной мебели слазь'. А можно все подготовить и уйти так красиво, что никто не и скажет: 'Про Мамонта-то слышали? Сняли его!'. Напротив, все будут судачить о том, что 'А Мамонт-то из 'Столичного' как ушел? Красава!'.

Но Семен Ильич не станет всем этим заниматься, он уже сдался. Жаль. Впрочем, легко судить других. Посмотрим, как ты будешь крутиться, когда под тобой почва пойдет разломами и снизу начнет припекать...

В кабинете слышалась перебранка.

- Господи, ну что за люди? - картинно заломила руки Вика - На пять минут оставить нельзя - сразу начинают собачиться.

- Страха нет - степенно заметил Жилин.

- Да что, мне их бить? - возмутилась Вика.

- Штрафовать - посоветовал Сергей - Это эффективней.

- Кстати - да - задумалась Вика - Это конструктивно.

- Только не говорите, что это мой совет - попросил Сергей - Отравят, чего доброго.

Шумели все те же - Соловьева и Шелестова. Они стояли друг напротив друга и напоминали двух базарных торговок, впечатление портили только дорогие платья. Неподалеку от них сидела на стульчике маленькая Таша, которая с любопытством созерцала скандал, болтая ногами и поедая 'оливье' прямо из салатницы, парни сгруппировались в другом углу, явно болея за Шелестову. Даже Петрович оживился.

- Слушай, я знаю, кого ты мне напоминаешь - ехидно улыбаясь сказала Елена багровой от злобы Соловьевой.

- Ну и кого? - раздула ноздри и сжала кулаки та.

- Высуни язык - внезапно попросил Шелестова.

- Чего? - глаза Соловьевой чурть не выскочили из орбит. Уж не знаю, кого Лена имела в виду, мне наша мисс 'Прыщ' напомнила вареного крабика. И цветом похожа, и лицом...

- Язык высуни - уже спокойным тоном попросила Шелестова - Слушай, тебе чего, трудно?

- Ты офигела? - сбавила обороты и Соловьева - Может, еще и глаза закрыть?

- Глаза - не надо - помотала головой Елена.

- Да ладно тебе, высуни - облизала ложку Таша - Мне уже интересно стало, на кого ты похожа.

- И нам - подали голос питекантропы (в моей лично шкале парни продолжали расти. К лету, даст Бог, до кроманьонцев дойдем).

- И мне - добавил от себя я - Хоть это и непедагогично.

- Ну, ладно - Соловьева неуверенно моргнула и высунула язык.